Круглый стол в Госдуме РФ
Круглый стол в Государственной думе РФ “Мошенничество в сфере предпринимательской деятельности” с участием Сергея Романова
Госдума хочет продолжить опыты над правоприменением
Автор: Татьяна Берсенева
Реформа “мошенничества” в Уголовном кодексе, по мнению экспертов, привела к неожиданным результатам: полегчало чиновникам, наживающимся на госконтрактах, а аферисты, совершившие преступления до 2011 года, попали под “амнистию”. Депутаты оправдываются тем, что у них не было времени хорошо подумать, и предлагают снова перекраивать УК, но теперь оппозиция будет мощнее: к критике со стороны ученых добавляются голоса из судейского сообщества, прокуратуры и адвокатуры.
Сегодня в Воронеже президент Владимир Путин может обсудить с бизнес-омбудсменом Борисом Титовым и специально отобранными представителями предпринимательского сообщества идею амнистии для осужденных за экономические преступления бизнесменов, а вчера в Госдуме дискутировали на тему мошенничества в сфере предпринимательской деятельности. Участникам круглого стола предложили ответить на вопрос, для всех ли обосновано снижение санкций.
В центре внимания был обновленный блок статей Уголовного кодекса о мошенничестве. С ноября прошлого года помимо действовавшей ранее одной 159-й в нем с подачи Верховного суда РФ появились шесть новых статей – мошенничество в сфере кредитования (159.1), при получении выплат (159.2), с использованием платежных карт (159.3), в сфере страхования (159.5) и компьютерной информации (159.6). Формулировку еще одного состава депутаты переиначили – вместо предложенного ВС “мошенничества при осуществлении инвестиционной деятельности” в УК появилось “мошенничество в сфере предпринимательской деятельности” (ст.159.4).
– Дифференциация состава мошенничества была правильным решением, чтобы снизить давление на бизнес, и возможно, ограничить предпринимателей от отдельных недобросовестных представителей правопорядка, – такими словами круглый стол открыл единоросс Илья Костунов. А затем предложил обсудить локальную проблему: как быть, когда “без прямого умысла законодателя” под смягчение санкций [в статьях 159.1-159.6 они мягче, чем в “классической” 159-й] попали преступления, связанные с хищением бюджетных средств при госзакупках. “Практика по расследованию таких уголовных дел свидетельствует, что большинство преступлений совершаются в сговоре чиновников с предпринимателями. Это приводит к квалификации деяний по ст.159.4 УК РФ, – объяснял единоросс. До принятия поправок в УК фигурантам таких дел грозило до 10 лет и арест на время следствия, а теперь – максимум пять, и под стражу их нельзя отправить.
Но предложенным им рамки обсуждения оказались узкими для приглашенных, и законодатели сполна получили критики. Георгий Смирнов, занимающийся нормотворчеством в Следственном комитете, обратил внимание на то, что появление ст.159.4 в ее действующей редакции привело к фактической легализации преступно нажитых до 2011 года капиталов. “По первой и второй частям этой статьи срок привлечения к ответственности теперь всего два года, – говорил он. – Следователи вынуждены прекращать дела, возбужденные до 2011 года. По сути, амнистия по мошенничеству уже состоялась. То, что было похищено до 2011 года безвозвратно утрачено”.
Потерпевшие, по его мнению, лишаются возможности восстановить свои нарушенные имущественные права. “Они могут заявить гражданский иск. Но как им доказывать, что имущество выбыло из их законного владения в результате противоправных действий третьих лиц? – спрашивал Смирнов у присутствующих, но те молчали. – Преюдициальную силу по гражданским делам имеют только приговоры судов, а не постановления органов исполнительной власти”.
Видит Смирнов в новых статьях и их “неразрешимую конкуренцию друг с другом”. Если мошенничество в сфере предпринимательской деятельности было сопряжено с незаконным получением кредита, то вступают в конкуренцию статьи 159.4 и 159.1, объяснял он. Еще сложнее разобраться, если при этом использовалась платежная система в интернете. “Здесь получается сложная конкуренция специальных норм, порядок разрешения которой в УК не предусмотрен, – говорил он. – Регламентрировано разрешение конкуренции общей и специальной нормы. А тут сложно определить какая из норм является общей, какая специальной”.
Замначальника Следственного департамента МВД Сергея Манахова больше беспокоит невозможность сажать подозреваемых и обвиняемых по “новым 159-м” в следственные тюрьмы. “Лица имеют возможность затягивать расследование, например, все время лечиться в больнице, уничтожить документы, вещдоки, запугивать свидетелей”, – рассказывал он. По его словам, преступники переводят имущество в оффшоры, и если чувствуют опасность обвинительного приговора, то могут уехать за рубеж.
Еще жестче была критика со стороны научного сообщества. “Если бы перед тем как принимать закон, послушали экспертов, то избежали бы тех огромных проблем, которые сегодня возникают в судебной практике. К сожалению, давно ученых не слушают”, – говорил завкафедрой уголовного права и криминологии юридического факультета МГУ Владимир Комиссаров. Повторил он и свои слова о “методологическом просчете” и смешении в ст.159.4 двух объектов правовой охраны: мошенничество – это подвид преступлений против собственности, а предпринимательские составы – подвид в сфере экономической деятельности. “Вы что сделали, дорогие законодатели? Вы экономическое преступление назвали мошенничеством! – вторил ему завкафедрой основ правоохранительной деятельности юрфака РАНХиГС при президенте Александр Романов. – Мы бьем не только логику уголовного права, мы бьем и формальную логику”. Причем беда, по его мнению, не только в том, что законотворчество идет вразрез с теорией права. “Мы заставляем судей и сотрудников правоохранительных структур идти наперекор правосознанию, – рассуждал профессор. – Они вынуждены брать под козырек, это их развращает”.
А теперь давайте поменяем УК еще раз
Депутат Костунов считает, что с обозначенной им проблемой – мягкого наказания для участников афер на госконтрактах – можно справиться очередной корректировкой УК. Он рассказал, что в конце 2012 года уже предлагал поправки в ст.159.4, исключающие из нее преступления, связанные хищением госимущества. “Но пока по политическим мотивам их предложили отложить, посмотреть, как идет практика”, – сознался депутат.
Нашелся и альтернативный вариант. Надо внести в УК еще одну статью 159.7 “Мошенничество в сфере размещения и исполнения государственных, муниципальных контрактов”, предложил заведующий адвокатской конторой “Барристер” Юрий Лысенко. По его словам, там могут быть прописаны санкции для предпринимателей (как в ст.159.4) и для недобросовестных чиновников (как в “классической” 159-й статье).
“Меня устроит любой вариант, потому что это лишает проблему”, – заявил Костунов. Аналогичная точка зрения по этому поводу была и у Манахова из МВД. А ученые опять были против. “Я считаю, что сегодня нельзя менять закон. Господа депутаты должны понимать, что они создают законы не только для себя, но и для остальных граждан. Какое отношение будет [к законам], если сегодня его приняли, а завтра поменяли, – возмущался профессор МГУ Комиссаров. – Какой-то срок нужно выдержать, набрать определенную практику”. Предлагал “осмыслить закон” и Александр Романов.
Поддержали профессоров и практики. “Законодатель допустил ошибку, но и дальнейшее увеличение числа составов – не выход. Это всего лишь увеличение негативных последствий ошибки”, – говорил управляющий партнер адвокатского бюро “Романов и партнеры” Сергей Романов.
– Когда говорите об ошибке, все-таки думайте о тех десятках тысяч предпринимателей, которые, возможно, избежали необоснованного судебного преследования. Ошибка это или нет, может показать только время, – лопнуло терпение у Констунова.
– Интересы предпринимателей статья 159.4, если и учитывает, то в очень незначительной части, – парировал Романов.
– До ноября 2012 года было лучше? Да или нет?
– Я не почувствовал никакой разницы, – ответил адвокат, а чуть позже на его сторону встала и сотрудница Генпрокуратуры Елена Малкина. “Чем [ст.159.4] поможет честным предпринимателям, которых пытаются заведомо необоснованно привлечь к уголовной ответственности? Думаю, ничем. Поэтому прикрываться этой нормой, наверное, не стоит, – заявила она. – Статья бьет по интересам потерпевшего. Может быть, речь надо вести не о том, чтобы внести изменения, а вообще убрать эту статью из УК”. С ней спорить Костунов не стал.
Почему все так плохо
Единственным, кто попытался объяснить присутствующим, почему закон получился “сырым” был единоросс Рафаэль Марданшин. “Нас сроки поджимали, мы понимали, что где-то возможны недоработки. Мы вносили законопроект, ВС внес альтернативный, – рассказывал он. – Времени оставалось очень мало, вынуждены были закон принять”. Впрочем, о том, что самая критикуемая новелла – ст.159.4 в ее нынешней редакции – плод творчества именно депутатов Марданшин умолчал, а судья ВС РФ Николай Тимошин об этом присутствующим не напомнил.
Затем Мардашнин высказал парадоксальную мысль, что огрехи законодателей должны были исправить правоприменители. “Мы обращались в правоохранительные органы и прокуратуру с просьбой, чтобы они правильно применяли эти нормы – в соответствии с духом и буквой этих поправок”, – говорил он. Но эффекта подобные обращения дать не могли и не дали. Депутатам “звонят с мест и говорят, что судьи не хотят применять поправки” из-за отсутствия разъяснения Пленума ВС, продолжал сетовать Марданшин, а в высшей судебной инстанции отвечают, что “есть закон, они должны его выполнять, разъяснения не нужны”, но в тоже время согласились собрать зампредов судов субъектов и провести с ними “определенную разъяснительную работу”.
И только эта странная претензия заставила заговорить Тимошина. “Проведены семинары, мы ответили на вопросы судей, – коротко ответил он, а затем намекнул, что тоже против скоропалительных перемен в УК. “Давайте посмотрим, как дальше действовать будут нормы. Мы [через год после вступления в силу] планируем осуществить мониторинг их применения и попробуем скорректировать практику, если она идет неправильно, – сказал он. – И в следующем году выйдем на проект постановления пленума”.
Источник: Право.Ru