Обзор уголовных дел о коррупции в отношении адвокатов

В ЭТОЙ СТАТЬЕ:

• Каковы типичные уголовные дела в отношении адвокатов, связанные с коррупцией
• В каком случае суд прекратил уголовное дело в отношении адвокатов в связи с добровольным сообщением о посредничестве во взяточничестве
• Соблюдение каких правил поможет адвокату исключить риск обвинений в участии в коррупционном преступлении

Адвокат Антон Комаров

Какой процессуальный документ можно составить с помощью статьи? Смотрите ниже

Уголовные дела в отношении адвокатов, связанные с коррупционными преступлениями, не редки для практики. И хотя официальной статистики о числе осужденных адвокатов по делам о коммерческом подкупе (ст. 204 УК), получении или дачи взятки (ст. 290 и 291 УК), посредничестве во взяточничестве (ст. 291.1 УК) не ведется, сообщения о таких делах публикуются регулярно¹.

1 «Адвокаты Дина Кибец и Александр Сливко приговорены к реальным срокам лишения свободы» // Адвокатская газета. 08.07.2022 (дата обращения 27.07.2022).

Причины, по которым адвокаты становятся обвиняемыми по коррупционным преступлениям, могут быть разными. Это могут быть сознательные преступные действия, совершаемые с целью получения выгоды в своих интересах.

Либо профессиональная помощь, связанная с выполнением принятых на себя обязательств по защите интересов доверителей, которые впоследствии органы предварительного следствия и суды квалифицируют как уголовно-наказуемые. Далее в статье автор приведет краткий обзор типичных уголовных дел, а также необоснованного обвинения.

Мошенничество

Наиболее распространенным преступлением можно назвать случай, когда адвокат, осуществляя защиту доверителя по уголовному делу, обманом получает от него средства, якобы предназначенные для дачи взятки должностному лицу (следователю, судье). За переданные средства, по заверениям адвоката, доверителю существенно уменьшат объем обвинения, смягчат наказание и т. п. Однако в подавляющем большинстве случаев «классической» коррупции здесь нет. Если желаемый результат наступил, в том числе зачастую по независящим от адвоката обстоятельствам, то защитник просто присваивает деньги. При отрицательном исходе, как правило, средства возвращаются доверителю с пояснениями, что «решить вопрос не получилось».

Говорить о таком подходе адвоката к реализации выбранной профессии как умаляющем в целом институт адвокатуры не имеет смысла. Данные действия содержат в себе признаки состава преступления, предусмотренного ст. 159 УК, и в итоге заканчиваются лишением права на профессию.

ИЗ ПРАКТИКИ. Приговором Октябрьского районного суда г. Мурманска от 05.08.2016 по делу № 1-6/2016 адвокат Л. осужден за покушение на мошенничество (по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК). Суд назначил Л. наказание в виде реального лишения свободы со штрафом, а лишения права заниматься адвокатской деятельностью — на срок 2 года.

Согласно приговору суда, Л. сообщил своему доверителю М. несоответствующие действительности сведения о возможности прекращения или приостановления уголовного дела по факту хищения ООО «К», одним из участников которого являлся М., денежных средств при выполнении госзаказа путем дачи взятки следователю. Адвокат знал, что не может реально повлиять на ход расследования уголовного дела, а также, что следователь не намеревается прекратить или приостановить расследование уголовного дела. Соответственно, адвокат Л. не собирался передавать деньги, полученные от М., следователю в качестве взятки и присвоил их себе. Действия подсудимого суд квалифицировал как покушение на мошенничество, так как Л. не довел преступление до конца по независящим от него обстоятельствам. Суд указал, что адвокат Л. не знал о том, что М. обратился в правоохранительные органы и участвовал в «оперативном эксперименте». Оперативники задержали Л. сразу после получения денег, следствие их изъяло и приобщило к уголовному делу в качестве вещественных доказательств.

Апелляционная инстанция оставила приговор без изменения (апелляционное постановление Мурманского областного суда от 22.09.2016 по делу № 22-1477/2016).

В другом случае Первый КСОЮ определением от 27.01.2022 по делу № 77-132/2022 оставил без изменения решение суда первой и апелляционной инстанций в отношении адвоката К., также признанного виновным в покушении на мошенничество (ч. 3 ст. 30, ч. 2 ст. 159 УК). Из приговора следовало, что адвокат К. защищал В. в районном суде по уголовному делу. Защитник предложил А., супруге В., решить вопрос о смягчении наказания В. при условии предварительной передачи через него судье данного суда денежного вознаграждения. О предложении адвоката А. сообщила сестре В. — Н.Н. Собрав денежные средства в размере 120 тыс. руб., Н.Н. договорилась с адвокатом К. о встрече. Однако до этого, осознавая незаконный характер поступившего от К. требования, Н.Н. сообщила о предложении адвоката в УФСБ России по Республике Мордовия, где дала добровольное согласие на последующее участие в оперативно-розыскных мероприятиях по документированию его преступных действий. Н.Н., предварительно созвонившись с К. и сообщив ему о том, что ей удалось собрать половину требуемой суммы, встретилась с К. Действуя в рамках ОРМ «Оперативный эксперимент», передала К. часть денег, якобы предназначавшихся для передачи судье за решение вопроса о смягчении наказания В., после чего К. задержали сотрудники УФСБ России по Республике Мордовия.

Адвокат К. признал свою вину в совершенном преступлении. Защита заявила ходатайство о прекращении уголовного дела, освобождении от уголовной ответственности с назначением меры судебного штрафа. Однако суды всех инстанций отказали в этом ходатайстве. Судебные инстанции сочли, что осуществленные адвокатом К. в соответствии со ст. 76.2 УК действия (оказание спонсорской помощи МУДО «Центр детского творчества»; перечисление каждой из потерпевших денежных средств; принесение устных извинений потерпевшим) не свидетельствуют о снижении степени общественной опасности преступления, нейтрализации его вредных последствий, что позволяло бы освободить лицо от уголовной ответственности. Наказание адвокату составило 1 год 6 месяцев лишения свободы условно, с лишением права заниматься адвокатской деятельностью на 2 года.

Посредничество во взяточничестве

Еще одна «разновидность» коррупционных дел в отношении адвокатов связана со случаями, когда адвокат выступает подстрекателем, посредником или исполнителем таких преступлений, как дача взятки и посредничество во взяточничестве (ст. 291, 291.1 УК).

ИЗ ПРАКТИКИ. Суд признал адвоката Т. виновным в посредничестве во взяточничестве, совершенном в особо крупном размере (ч. 4 ст. 291.1 УК). Как следует из приговора, следователь расследовал уголовное дело по ч. 2 ст. 171.2 УК «Незаконные организация и проведение азартных игр». Расследование контролировал руководитель межрайонного следственного отдела Р. в силу занимаемого им должностного положения.

В ходе расследования уголовного дела обвиняемый дал показания о причастности к преступлению И. Об этом факте из неустановленных в ходе следствия (по делу в отношении адвоката Т.) источников стало известно Е.

Е., понимая, что на основании данных обвиняемым показаний И. может быть привлечен к уголовной ответственности по уголовному делу, решил обратиться за юридической помощью к ранее незнакомому адвокату Т. Как позднее сообщил Е., этого адвоката ему порекомендовали как лицо, обладающее обширными связями в правоохранительных органах. С целью помочь И., Е. позвонил адвокату Т. и сообщил ему, что необходима его помощь в получении информации по уголовному делу о незаконной организации азартных игр. Также в ходе данного разговора лица договорились о встрече. На встрече они договорились о возможности передачи денег представителям следствия за информацию о ходе расследования.

После этого адвокат Т., действуя в интересах Е., позвонил руководителю межрайонного следственного отдела Р., с которым находился в доверительных отношениях, и также договорился с ним о встрече. В ходе встречи адвокат Т. предложил Р. передать ему за взятку информацию о данных предварительного расследования и доказательствах, добытых по уголовному делу, знакомиться с которыми он не имел права, чтобы затем передать информацию Е. и иным лицам. Руководитель следственного отдела Р. согласился сделать это. Далее Р. стал передавать информацию о данных предварительного расследования адвокату Т. Он регулярно передавал данные, включая фотокопии приложений к протоколам допросов, данные о лицах, в отношении которых планируется проведение ОРМ, задержания и другие данные. В свою очередь, адвокат Т. передавал Р. взятки по поручению взяткодателей. При этом, завышая требуемые Р. суммы, разницу оставлял себе.

Впоследствии Р. был задержан, как и адвокат Т. При этом адвокат Т. заключил досудебное соглашение со следствием, полностью признал вину и активно способствовал расследованию уголовного дела в отношении Р., дал подробные показания по обстоятельствам совершения преступления, в том числе о своем участии в посредничестве во взяточничестве. В итоге суд назначил Т. наказание в виде лишения свободы на срок 5 лет условно, со штрафом в размере двукратной суммы взятки (4 млн руб.) и с лишением права заниматься адвокатской деятельностью на срок 3 года (приговор Железнодорожного районного суда г. Новосибирска от 02.11.2021 по делу № 1-284/2021).

Выделяется последствиями уголовное дело в отношении двух адвокатов из Челябинска.

ИЗ ПРАКТИКИ. Суд прекратил уголовное преследование в отношении адвокатов Б. и П., которые обвинялись в посредничестве во взяточничестве (ч. 4 ст. 291.1 УК) на основании ч. 2 ст. 75 УК, примечания к ст. 291.1 УК и ч. 2 ст. 28 УПК, ввиду добровольного сообщения следствию о совершенном преступлении, активного способствования раскрытию, расследованию и пресечению преступления в отношении себя и лица, выступавшего взяткополучателем.

Б. и П. обвинялись в том, что выступали посредниками в передаче взятки следователю Следственного управления Следственного комитета РФ К. Следователь К. расследовал уголовное дело в отношении А. по ст. 290 УК («Получение взятки») и Е. по ч. 4 ст. 291.1 УК. Дело было возбуждено ввиду того, что А. получил через посредника Е. взятку в особо крупном размере от представителей ООО «Н».

По результатам проведенного расследования следователь К. осознавал, что имеются достаточные основания для прекращения уголовного преследования А. и Е. на основании примечания к ст. 291 УК. Кроме того, были основания для вынесения постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по сообщению о хищении денежных средств ООО «Н». Однако К. решил получить через посредника взятку за вынесение постановления о прекращении уголовного преследования и постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. К реализации этого замысла были привлечены адвокаты Б. и П.

Адвокат Б. получила от заинтересованного лица деньги для передачи К., но ее задержали оперативники. Далее адвокат Б., уже действуя в рамках ОРМ, передала 3 млн руб. коллеге П. для последующей их передачи следователю К. После получения этих денег от Б. адвоката П. также задержали сотрудники УФСБ РФ.

Однако затем, как следует из решения суда, Б. и П. вместе добровольно решили сообщить правоохранительным органам о совершенном преступлении. Без какого-либо задержания и сопровождения в этот же день П. и Б. приехали в УФСБ России, где сообщили о своем непосредственном участии в намерении передать деньги К., о соучастнике, а также роли и степени участия К.

Суд, рассматривая уголовное дело по существу, указал, что в действиях Б. и П. усматриваются признаки преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 291.1 УК, то есть покушение на посредничество во взяточничестве, поскольку фактически передача денежных средств не состоялась. По смыслу закона, исходя из диспозиции ст. 291.1 УК, посредничество во взяточничестве может быть признано оконченным преступлением до момента непосредственной передачи взяткополучателю оговоренных ценностей лишь в том случае, если действия субъекта характеризовались иным способствованием в достижении и реализации соглашения о передаче взятки. В данном случае иного способствования преступлению в вину Б. и П. не вменялось.

В судебном заседании Б. и П. заявили ходатайства о прекращения уголовного дела. Гособвинитель возражал, высказав позицию о том, что в действиях подсудимых отсутствует признак добровольности сообщения о совершении преступления, поскольку Б. и П. были задержаны сотрудниками правоохранительных органов в ходе проведения ОРМ и, будучи изобличенными, дали признательные показания.

Но суд принял позицию Б. и П. В постановлении суд указал, что доводы гособвинителя не обоснованны, поскольку Б. и П., будучи задержанными при получении денег, имели предусмотренное законом право отказаться от дачи любых показаний и пояснений, а также от участия в ОРМ и следственных действиях в целях изобличения как себя, так и иных участников преступления. Однако они дали подробные показания об обстоятельствах их участия в качестве посредников при получении следователем СК К. взятки. Кроме того, Б. и П. обратились с явкой с повинной, добровольно согласились на непосредственную передачу денег под контролем сотрудников правоохранительных органов, добровольно участвовали в ОРМ, в ходе которых состоялись встречи со следователем СК К. Именно по результатам этих встреч следствие выявило все обстоятельства совершения взаимосвязанных между собой преступлений, предусмотренных ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 291.1 УК и ч. 3 ст. 30, ч. 6 ст. 290 УК. По мнению суда, это свидетельствовало о добровольном сообщении о совершенном преступлении и активном способствовании Б. и П. в раскрытии, расследовании и пресечении данных преступлений (постановлением Центрального районного суда г. Челябинска от 20.03.2020 по делу № 1-8/2020). Обжалование этого решения суда со стороны гособвинения было безуспешным (определение Седьмого КСОЮ от 16.09.2020 по делу № 7У-8479/2020).

Вместе с тем Судебная коллегия по уголовным делам ВС РФ признала правоту заместителя Генпрокурора РФ, который вынес кассационное представление на решения судов. В своем решении ВС РФ указал, что адвокаты Б. и П. были задержаны и только после этого согласились участвовать в ОРМ. Поэтому оснований для признания наличия добровольности сообщения Б. и П. о совершенном преступлении в орган, имеющий право возбудить уголовное дело, как одного из обязательных условий освобождения от уголовной ответственности в силу примечания к ст. 291.1 УК РФ не имеется. Тем не менее, ВС РФ оставил решения нижестоящих судов в силе, поскольку прошло более года после вступления в силу постановления суда первой инстанции о прекращении уголовного дела и уголовного преследования в отношении Б. и П. Таким образом, поворот к худшему для них был невозможен (кассационное определение ВС РФ от 17.06.2021 по делу № 48-УДП21-11-К7).

Обвинения адвокатов в корпоративном мошенничестве

Резонансным на сегодня является так называемое уголовное дело «Аэрофлота», по которому суд признал виновными двоих адвокатов, обвиняемых в мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК (приговором Гагаринского районного суда г. Москвы от 06.07.2022 по делу № 01-0221/2021). На момент публикации приговор не вступил в силу, обжалован в апелляционном порядке, жалобы не рассмотрены).

Согласно приговору, адвокаты Сливко А.В., Кибец Д.С. признаны виновными в хищении 250 млн руб. у ПАО «Аэрофлот» путем оказания формальной юридической помощи и завышения фактически отработанных адвокатами часов. По мнению следствия и суда, в заключении соглашений ПАО «Аэрофлот» с адвокатами об оказании юридической помощи необходимости не было, поскольку правовое сопровождение ПАО «Аэрофлот» осуществлялось сотрудниками юридической службы, а другие внешние консультанты авиакомпании оказывали юридические услуги по более выгодной цене.

Защита адвокатов ссылалась на то, что в ходе судебного следствия было доказано, что все работы в полном объеме были выполнены. Целесообразность привлечения адвокатов имела место, и только заказчик может решать, необходимо ли ему заключать с адвокатом договор или нет, необходим ему адвокат или нет. Компания ПАО «Аэрофлот» неоднократно высказывала позицию о том, что у нее нет никаких претензий к адвокатам — все работы были выполнены, все юридические услуги были исполнены, а информацией о каком-либо ущербе она не обладает.

Дело вызывает широкое обсуждение и различные мнения, прежде всего в адвокатской среде. Есть четкое ощущение, что данным уголовным делом в работе адвокатов выставлены новые провокационные «ориентиры». Теперь правоохранительные органы, изучив договоры между адвокатами и госкомпаниями, могут дать им оценку с акцентом на то, что они заключены по завышенной стоимости или адвокаты, оказывающие услуги, обладают недостаточными компетенциями, или сроки исполнения юридических услуг являются нереальными и пр. В принципе, такие способы давления через правоохранительные органы уже используются при внутрикорпоративных конфликтах между собственниками бизнеса в коммерческих организациях.

Адвокаты же, заключая соглашения с доверителями-компаниями, теперь каждый раз должны перепроверять и размышлять о среднерыночной стоимости своих услуг, исключая любую возможность оценки их компетенций в рамках УК. Вместе с тем даже Федеральная палата адвокатов РФ 20.01.2020 опубликовала Правовую позицию об исследовании на предмет определения «рыночной стоимости» юридической помощи, указав, что обобщение величин не имеет правового значения, поскольку размер вознаграждения адвоката зависит от обстоятельств конкретного дела и других индивидуальных факторов.

Коммерческий подкуп

В практике также есть примеры осуждения адвокатов по ст. 204 УК «Коммерческий подкуп». Знаковым в этом смысле можно назвать дело в отношении бывшего президента Адвокатской палаты Оренбургской области Бодашко В.П., осужденного за получение коммерческого подкупа от Шараниной Н.В. за сдачу экзамена на статус адвоката (приговор Центрального районного суда г. Оренбурга от 05.02.2021 по делу № 1-4/2021).

ИЗ ПРАКТИКИ. Суд признал Бодашко виновным по п. «г» ч. 7 ст. 204 УК. Действуя с целью извлечения выгоды для себя и желая получить незаконное денежное вознаграждение в размере 450 тыс. руб., используя свой статус Президента ННО «АПОО», председателя квалификационной комиссии ННО «АПОО» и свой авторитет, он совершил в интересах Шараниной — лица, передающего ему коммерческий подкуп в размере 450 тыс. руб. через М., выступающую в роли посредника, — действия, направленные на беспрепятственную сдачу Шараниной квалификационного экзамена на присвоение статуса адвоката и последующее получение ею статуса адвоката. Суд указал, что Бодашко обеспечил отсутствие препятствий при включении Шараниной в список претендентов на сдачу квалификационного экзамена на присвоение статуса адвоката; создал положительный образ Шараниной при сдаче ею квалификационного экзамена перед членами квалификационной комиссии; обеспечил беспрепятственную сдачу ею устного собеседования путем «не постановки дополнительных вопросов», а также лично проставил положительную оценку Шараниной по результатам сдачи ею экзамена.

После совершения вышеуказанных действий в пользу Шараниной и сдачи ею квалификационного экзамена на присвоение статуса адвоката Бодашко получил от нее через М. 450 тыс. руб.

Суд первой инстанции назначил Бодашко наказание в виде штрафа в размере 2,5 млн руб., а также дополнительное наказание в виде лишения права заниматься адвокатской деятельностью сроком на 2 года. В свою очередь, Шаранину Н.В. суд счел виновной в даче коммерческого подкупа, приговорил к штрафу в 900 тыс. руб. и запрету на ведение адвокатской деятельности сроком на 1 год и 6 месяцев. Апелляция снизила штрафы осужденным, но увеличила до 4 лет запрет на работу адвокатом для Бодашко (апелляционное определение Оренбургского областного суда от 04.06.2021 по делу № 22-1328/2021). Кассация оставила апелляционное определение в силе (определение Шестого КСОЮ от 12.10.2021 по делу № 77-5224/2021).

Оправдание по делу о мошенничестве

Как было сказано выше, встречаются в практике случаи, когда органы предварительного следствия, не разобравшись в фактических обстоятельствах, поспешно возбуждают уголовные дела в отношении защитников, придают им общественный резонанс. Однако впоследствии такие дела или прекращаются на стадии предварительного следствия, или оканчиваются вынесением оправдательного приговора в суде.

ИЗ ПРАКТИКИ. Апелляционная инстанция оставила в силе оправдательный приговор в отношении адвоката Н., который обвинялся в двух эпизодах покушения на мошенничество и фальсификации доказательств по гражданскому делу (ч. 1 ст. 303 УК).

По версии следствия, в 2011 году Н. заключил договор об оказании юридической помощи Г. — сыну доверителя на досудебных стадиях производства в рамках уголовного дела за вознаграждение в размере 100 тыс. руб. При этом доверитель оплатил 90 тыс. руб. по квитанции в момент подписания договора, оставшиеся 10 тыс. руб. доверитель передал Н. на следующий день также в офисе адвокатского кабинета. После чего Н. сообщил доверителю, что может решить вопрос об освобождении его сына от уголовной ответственности, признав его психически нездоровым (невменяемым) при проведении судебной психиатрической экспертизы. Для этого ему требуется передать 750 тыс. руб. Деньги Н. получил от отца Г. без оформления платежных документов в присутствии знакомого доверителя. Н. также получил от доверителя 10 тыс. руб. за способствование переводу его сына в камеру СИЗО с улучшенными условиями. Кроме этого, Н. предложил доверителю отправить сына на дополнительную экспертизу. При этом он получил от доверителя еще 60 тыс. руб. для поездки в Москву с целью договориться с экспертами.

Когда Н. также запросил еще 3 млн руб. для решения вопроса о признании сына доверителя невменяемым, то получил отказ.

Приговором суда Г. был признан виновным в совершении инкриминируемых ему преступлений. После чего отец Г. неоднократно обращался к Н. с просьбой вернуть денежные средства в сумме 750 тыс. руб., на что Н. отвечал отказом. Более того, адвокат Н. подал иск о взыскании с доверителя 210 тыс. руб. В обоснование своих требований он предоставил поддельные документы: соглашение и акт приема-передачи работ на указанную сумму. Исковые требования адвоката были удовлетворены частично, с доверителя взысканы 10 тыс. руб. Решением апелляционной инстанции в иске адвокату было полностью отказано.

Н. также подал иск о взыскании с доверителя 750 тыс. руб., предоставив в суд поддельное дополнительное соглашение об оказании юридической помощи физическому лицу к договору на сумму 750 тыс. руб. и поддельный акт приема-сдачи работ на указанную сумму. Районный суд удовлетворил требования адвоката, но апелляция отменила решение первой инстанции и отказала Н. в удовлетворении его исковых требований.

После этого было возбуждено уголовное дело в отношении Н. Но суд оправдал Н. по всем предъявленным обвинениям в связи с непричастностью к совершению указанных преступлений.

Как указал суд, из предъявленного Н. обвинения усматривается, что 750 тыс. руб. отец Г. передал в присутствии знакомого около 10 часов. Однако подсудимый представил в судебное заседание доказательства того, что в указанные в обвинении дату и время он находился в судебном заседании районного суда, которое было закрыто в 10 часов. При этом мнение, высказанное гособвинителем, а также представителем потерпевшего о том, что Н. имел возможность через непродолжительное время после окончания судебного заседания доехать до своего офиса и получить деньги от отца Г., суд счел предположением, не основанным на доказательствах. Напротив, в первоначальных показаниях потерпевшего на следствии содержатся сведения, прямо опровергающие вменяемое Н. время совершения деяния. Потерпевший показывал, что в связи со значительностью снимаемой им суммы он ее заказал и ожидал минимум 3 часа, что исключает возможность совершения деяния в этот день в 10 часов.

Таким образом, предъявленное по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 УК обвинение, по мнению суда, не подтвердилось представленными доказательствами.

По обвинению по ч. 1 ст. 303 УК суд отметил, что оно носит не только неконкретный, но и противоречивый характер. Так, органы следствия вменяли Н. организацию подписания заранее изготовленных поддельных документов. При этом ни время, ни место, ни способ подделки органы следствия не установили. Следствие сделало вывод о том, что подписи от имени потерпевшего выполнил сам потерпевший, несмотря на утверждения потерпевшего об обратном. Однако затем в предъявленном обвинении указано, что в действительности данные документы потерпевший не подписывал. Заключениями проведенных по делу экспертиз достоверно установлено, что подписи в оспариваемых документах выполнил сам потерпевший, что косвенно подтверждалось и тем обстоятельством, что копии данных документов передал в Адвокатскую палату, в суд и в органы следствия сам потерпевший.

Наконец, по мнению суда, не нашли подтверждения и установленные органом предварительного расследования дата и время получения Н. 200 тыс. руб. Из выписки движения денежных средств по счету следовало, что кредит на сумму 200 тыс. руб. был выдан в определенную дату и время. Однако списаны денежные средства со счета были в иную дату, что исключало возможность передачи данных денежных средств Н. (апелляционное определение Ульяновского областного суда от 28.08.2019 по делу № 22-1665/2019).

Рекомендации для защитников

Описанные выше примеры позволяют сформулировать несколько простых правил, которые минимизируют риск обвинения адвоката в коррупционном преступлении.

Соблюдение формальной формы договоренностей и оплаты труда. Чтобы адвокату обезопасить себя от своего доверителя (подзащитного), который может, в силу проблемы коммуникации, воспринять оплачиваемый адвокату гонорар как вымогательство взятки для передачи следователю или судье, необходимо в обязательном порядке заключать соглашение с конкретизацией его предмета, сумм, прав и обязанностей сторон. Только после заключения такого соглашения и регистрации его в адвокатском образовании, можно получать от доверителя строго определенные в соглашении денежные суммы, которые необходимо вносить в кассу в полном объеме. Квитанцию о внесении денежных средств в кассу адвокатского образования необходимо передать доверителю (подзащитному). Все дальнейшие взаимоотношения строить только в рамках заключения дополнительных соглашений и официальной оплаты услуг через кассу адвокатского образования. Факт оказания услуги в рамках соглашения необходимо оформлять двусторонним подписанием актов выполненных работ с указанием их стоимости.

Отсутствие данных о вовлеченности в коррупционную сделку. Напомним также, что посредничество во взяточничестве со стороны адвоката отсутствует при условии, что адвокат не осведомлен о преступном умысле взяткодателя или взяткополучателя на передачу денег или ценностей, а также его участие во взаимоотношениях взяткодателя или взяткополучателя не связано с передачей/получением денег или ценностей. Кроме того, адвокат самостоятельно не заявляет о своем намерении, обещании взяткодателю или взяткополучателю стать лицом, которое имеет возможность передать деньги или ценности.

Классической можно назвать ситуацию, когда адвокат, представляя интересы доверителя, действуя от его имени, обращается в государственные органы с заявлением об устранении нарушений прав доверителя. После многократных обращений адвокат попадает на личный прием к должностному лицу, рассматривающему поданное защитником заявление, где доводит до сведения последнего информацию об имеющихся нарушениях. Должностное лицо, осознавая, что имеет возможность разрешить ситуацию в пользу доверителя адвоката, при этом имея внезапно возникший преступный умысел на получение незаконного вознаграждения за исполнение своих прямых должностных обязанностей, не ставя об этом в известность адвоката, предлагает последнему организовать встречу с его доверителем. Адвокат, будучи не осведомленным о преступных намерениях должностного лица, предполагая, что данная встреча направлена на разрешение возникшей проблемной ситуации доверителя в рамках поданного обращения, передает информацию о встрече с должностным лицом своему доверителю. Доверитель вместе с адвокатом приезжают на встречу с должностным лицом, где должностное лицо в отсутствие адвоката предлагает доверителю передать вознаграждение за решение его вопроса. Доверитель соглашается, после чего они договариваются о времени, месте и сумме передаваемых денежных средств. Доверитель, не ставя адвоката в известность о договоренностях с должностным лицом, на следующую встречу, для передачи денежных средств, приглашает своего защитника как лицо, сопровождающее его в рамках оказываемой юридической помощи.

При передаче денежных средств от доверителя должностному лицу в присутствии адвоката сотрудники правоохранительных органов задерживают всех участников встречи. Адвокат заявляет об отсутствии осведомленности о договоренностях доверителя и должностного лица, об отсутствии знакомства и каких-либо взаимоотношений с должностным лицом. Последние заявляют о том, что адвокату не было известно об их преступных намерениях по передаче и получению денежных средств, они не ставили его в известность.

Ведение переговоров и организация встречи между доверителем и должностным лицом выполнены адвокатом исключительно в рамках оказания юридической помощи своему доверителю.

Источник: Уголовный процесс №9 сентябрь 2022